Глупость говорит:
Название:
Жанр: Zombie Apocalypse AU
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Чальз Ксавье, Эрик Леншерр
Размер: 1 750 слов
Саммари: Исполнение на заявку с Однострочников. Б12-20 Зомби-апокалипсис, читать дальшеЭрик, пытающийся построить новое общество, находит Чарльза, спивающегося и колющегося, как в начале ДМБ, потому что в коляске от зомби не уехать, а мозгов у них нет, и пытается привести в чувство.
Предупреждения: ООС.
читать дальше Эрик не любил большие заброшенные дома. Во-первых, они могли кишеть всякой дрянью вроде зомбаков, во-вторых они могли кишеть всякой дранью вроде агрессивных людей с пушками.
— Ладно, — решил Эрик, — придется проверить этот домишко.
Запасов у него осталось совсем немного, металл не везде найдешь, да и живот, гад такой, рычит уже на всю округу. А это местечко даже безопасным кажется: по пути не было стай зомби, только всякие рухляди поодиночке. Эрик с ними быстро разобрался, даже не повеселился толком.
Значит, заходит он, то есть Эрик, в дом. Нет же, какой это дом? Это — особняк. Здоровый такой особнячок, ну прямо-таки идеальная база для мутантов, выживших в этом аду. Если здесь, конечно, нет всяких дураков с оружием. Вот только такие бы уже давно оборону выставили или получше укрепили дверь. Здесь что-то нечисто, наверняка добрый десяток зомби ждет его внутри, будто бы он чертов десерт.
— А самому-то тоже жрать охота, — говорит себе Эрик. — Но в первую очередь нужно поискать запасы оружия.
И, значит, стоит Эрик посреди подранного коридорчика с вытянутой рукой, точно дурак, честное слово. Прощупываются какие-то трубы-трубы-трубы, мелкие бесформенные железяки, трубы-трубы-трубы, опять железяки, но на этот раз внушительных размеров (должно быть, кухня). Хлам, короче. Второй этаж тоже был полон труб и всяких там мелких железных предметов, Эрик толком не останавливается на них, он то знает, что огнестрельное таким не бывает. Но всё же кое-что он заметил и готов был поклясться, что это гладкоствольная красотка Беретта и она, совершенно точно, валялась где-то на полу. Каковы шансы, что рядышком не бродит какой-то пустоголовый хозяин? Потому что такую детку на полу никто другой не оставит. Пушки Эрик любит, что уж говорить.
— Что ж, — говорит он себе. — Ружье здесь есть, а как на счет пожрать? Еды в таких-то домищах обычно завались.
Кухня была здоровая, как и положено кухням в особняках. И стол огромный, куча всяких шкафчиков, а в них разные вилочки-ложечки, точно приличные люди тут жили. И холодильник просто обалдеть какой огромный, только вот оказался пустым, хоть вместо мыши вешайся.
Эрик положил свой рюкзак на стул (не на стол же, Эрик тоже приличный), а сам полазил по шкафчикам и даже нашел вонючие рыбные консервы. Что же, сойдет. Всяко лучше, чем с голоду помирать. И хоть в кои-то веки поест за столом, точно как в старые добрые времена.
Значит, сидит Эрик, смакует консервами, как слышит шум. Уж эти твари даже поесть не дадут, можно сказать, последним ужином насладиться. Но Эрик и сам понимает, что такое голод. Так и быть, в этот раз всё сделает быстро и по-тихому. Ножей, вилок и всякого такого острого здесь предостаточно, думает Эрик, а этим можно легко башку продырявить.
— Да-а, этот особнячок точно идеальное место, — тихо говорит себе Эрик.
И тут-то дверь открывается — понимаете? — открывается. Никто не скребся в неё, и потом не грыз, и не ломился. Кто-то ухватился за ручку и просто её открыл. Эрик жуть как расстроился, с чего он вообще решил, что такой отличный домишко пустовать будет? А Эрик уже размечтался, как это местечко оживить. Ну, всё элементарно: поставить хорошую охранную систему при дворе, и окна на первом этаже обязательно забить, и укрепить крышу и входные двери (лучше всего металлом). И мутантов бы сюда, да побольше. Придется ходить в разведку или машину найти, хотя здесь должен быть гараж, ведь такой отличный особнячок. Честное слово, Эрик с радостью бы остался здесь и порядок навел.
И вдруг этот кто-то, ещё не отрыв дверь полностью, говорит шепотом:
— Хэнк?
А Эрик думает, может, прижучить этого сопляка и дело с концом? Ружье он только одно заметил.
— Генри? — на этот раз громче.
Вот, значит, Эрик продолжает молчать, а в дверь просовывается — не поверите — бита! Деревянная такая бита. Во дела. Эрик точно обалдел, ничего не скажешь. Даже упустил тот момент, когда в кухню зашел тот самый сопляк. Ну, как оказалось, на вид вовсе и не сопляк, скорее пьянчуга из 70-х. Такой потрепанный и не как Эрик-бродяга, а как будто тело износилось, не одежда; а волосы аж до подбородка, будто бы он не боится, что вши появятся, и щетина есть, но не бороденка, значит, бритва имеется; и глаза влажные, с красными веками и тяжелыми мешками. Ну честное слово, перед Эриком пьянчуга из 70-х.
— Что ты делаешь? — спрашивает пьянчуга.
— Жру, — отвечает Эрик и смотрит на него, будто бы тоже спрашивает, ты что, дурак, сам не видишь?
Пьянчуга весь дрожит, но не сказать, что от страха, скорее потому что еле на ногах стоит.
— Меня зовут Чарльз Ксавье, — говорит. — Это мой дом. И консервы.
— Ага, — отвечает Эрик. Но взгляда не отводит, вдруг перед ним псих какой-то. Битой прибьет, как мертвяка какого-то. Уж такой кончины он точно не заслуживает, честное слово.
— А ты? — спрашивает Чарльз Ксавье.
— Ты бы положил эту опасную штуку, Чарльз, — говорит Эрик. — Тогда и поговорим.
А сам-то нож наготове держит.
— Но ты ведь не с пустыми руками, — и не спрашивает, а утверждает.
Эрик и виду не подал, только показал свои руки с жирными от рыбы пальцами. Мол, вот, гляди-ка. Руки-то пустые.
— Думаешь, я не знаю, что ты мутант, — говорит Чарльз и указательным пальцем по правому виску стучит.
— И ты? — спрашивает Эрик.
— И я.
— Я вот магнитными полями управляю, — говорит Эрик. — А у тебя какие выкрутасы?
— Телепатия, — отвечает Чарльз.
А сам-то на ногах еле держится, честное слово, сейчас упадет. И Эрик думает, мол, был бы этот Чарльз человеком, то уже давно валялся у этой двери с вилкой в своем правом виске.
— Мне тут помощь нужна, в обмен можешь хоть все консервы в доме съесть, — говорит Чарльз.
Эрик вообще-то честный до чертиков, мог бы одним махом этого Чарльза прибить и все вонючие консервы без всякого разрешения и поручений выжрать. Но Эрик же сама честность, поэтому он просто кивнул и спросил:
— Что-то сложное?
— Да так. Одного поехавшего прибить.
Вот тебе на! Поехавшего? Этот Чарльз в изоляции жил что ли?
— Зомби?
— Точно, — говорит Чарльз, уже даже биту поставил у стены. — У меня в подвале сидит. Сейчас там заперто.
— Чего ж ты сам не замочишь его?
Ага, он в подвал, а там куча зомби и всё такое. Эрик не дурак, тут точно что-то не то.
— Это моя сестра, — говорит. — У меня духу не хватает. Даже спуститься туда не могу.
Эрик сочувственно присвистнул.
— А ещё консервы есть? — деликатно спрашивает он.
— В бомбоубежище есть ещё.
Надо же, вот так домишко, тут ещё и бомбоубежище есть!
Этот Чарльз Ксавье предложил подняться наверх по ружье, но Эрик и без него справится — патроны нужно беречь. Так что он запасся ножами, ещё фонарик прихватил и не забыл рюкзак, вдруг придется бежать.
Чарльз шел впереди, хотя такое ходьбой не назовешь. Короче, хромал он жутко, будто бы вот-вот с ног свалится. Эрик же привык ходить быстро, попусту время не терять.
Подвал был рядом, они прошли небольшую гостиную и коридорчик, вот в нем то и была дверь туда. Эрик в который раз удивился размерам особнякам. Вот так домишко, как здесь можно одному жить?
— Здесь была лаборатория моего друга, — вдруг говорит Чарльз, будто бы это что-то увлекательно-интересное.
— Вот значит как, — отвечает Эрик. — Мне замок самому открывать?
— Да, — говорит. — И — без всяких подстав — я буду стоять здесь и ждать.
Эрик нащупал шестеренки в замке и повернул. Дверь приоткрылась. Внутри было как-то неестественно тихо, зомби же обычно шипят или зубами стучат. Вот так: клац-клац. Эрик включил фонарик и начал спускаться вниз. Лаборатория была не шибко большой, Эрик ожидал размеров побольше. В таком-то доме.
Поехавший, как их называет Чарльз, лежал привязанный на хирургическом столе. Эрик совсем немного обалдел, потому что у зомби были желтые глаза, не белые, как обычно, да ещё и кожа синяя, с чешуйками. Мутантов, пусть и зомби, Эрик убивать не любил, ему было жуть как неприятно.
Эрик достал нож и подошел ближе, даже немного полюбовался необычностью сестры Чарльза, точно как редкой птичкой. Да уж, убивать такую совсем не хотелось. А она вдруг дернулась, зашипела и попыталась вырваться. Эрик всё думал, куда ножом бить. Можно просто между глаз, чтоб со вкусом, или в ухо, тогда даже раны не заметно, или в висок, но тогда кровищи будет целое море. Эрик придержал сестренку за челюсть, чтобы вдруг не укусила и запихнул нож в ухо, да так, что только рукоять торчала. А узоры на ней прямо-таки прелестные, всякие цветочки и завитушки.
— Я всё, — крикнул Эрик.
— А ты, ты… — говорит Чарльз. — Видишь стол?
Эрик посветил фонариком на небольшой деревянный столик.
— Вижу.
— А на нем лежат ампулы с желтоватым раствором? Или, может, такой черный футляр?
— Футляр.
— Захвати-ка его, Эрик.
— Захвачу.
А ведь имени своего он не называл.
Когда Эрик вернулся, то Чарльз не стоял, а сидел на полу.
— Дай сюда футляр, пожалуйста, — говорит.
Надо же, ни тебе «спасибо» или «приятного аппетита, наслаждайся консервами». Эрик не обиделся, только отдал ему этот чертов футляр. Нет, даже не так, Чарльз выхватил этот чертов футляр.
Внутри — шприц и три ампулки. Чарльз чертыхнулся, мол, как мало. Эрик спросил:
— Что это?
— Сыворотка от мутации.
— На какой черт она тебе? — честное слово, Эрик страх как разозлился. Такого он ещё не видел, чтобы кто-то отказывался от дара. Сейчас людишки как мухи мрут, только мутанты выживают. Ну что же, привет, старина Дарвин.
— Я вроде как паралитик, понимаешь? — говорит Чарльз. — В кресле от поехавших не укатишь. А эта штука помогает мне стать на ноги, пусть и за небольшую жертву.
— Небольшая жертва? Да ты же только сидишь в этом особнячке — и знаешь что? Ни одного раненого в башку зомбака я здесь не заметил. Ну, кроме твоей сестренки.
— Не говори так, ладно?
— Вот скажи честно, я туда ходил по этот яд или чтобы ты действительно не трусил из-за сестры?
Чарльз не ответил, только зарядил шприц жидкостью из ампулы и закатал рукав — это же точно как самому себе голову отрезать.
— Раньше я жил здесь не один, а со своим другом Генри, — говорит. — Мы вместе оборонялись и всё такое. Он, вообще-то, чёртов гений. Хотел придумать лекарство, чтобы люди не обращались в поехавших. Моя сестра не выжила, но разрешила использовать себя для экспериментов…
И бла-бла-бла. Чарльз поболтать без толку любит. Эрик его перебил:
— А теперь-то что?
— Ну, я один. Генри ушел по припасы и не вернулся. И меня тут только половина, — показывает на свои ноги. — На какой черт мне телепатия, если у зомби нет мозгов, а?
— Но ты же не один, Чарльз.
Чарльз даже на пол положил свой шприц. Что уж скажешь, Эрик убеждать умеет. Одной фразой наповал.
— Что ты хочешь этим сказать? — говорит.
— Нам, мутантам, нужно держаться вместе, — отвечает Эрик. — Этот чертов апокалипсис как шанс избавиться от лишнего груза, понимаешь? Слабые отсеиваются.
— Вот ты как думаешь.
Не-ет, Эрик точно знает. У него было время подумать.
— Знаешь, я бы не сказал, что в восторге от тебя, — говорит он. — Ты совсем не душка. А вот особнячок твой мне жуть как нравится. Честное слово, я бы здесь с радостью остановился.
— Ага, ещё скажи, что мы здесь обустроим базу для выживших мутантов имени профессора Ксавье.
— Ладно, — решил Эрик, — придется проверить этот домишко.
Запасов у него осталось совсем немного, металл не везде найдешь, да и живот, гад такой, рычит уже на всю округу. А это местечко даже безопасным кажется: по пути не было стай зомби, только всякие рухляди поодиночке. Эрик с ними быстро разобрался, даже не повеселился толком.
Значит, заходит он, то есть Эрик, в дом. Нет же, какой это дом? Это — особняк. Здоровый такой особнячок, ну прямо-таки идеальная база для мутантов, выживших в этом аду. Если здесь, конечно, нет всяких дураков с оружием. Вот только такие бы уже давно оборону выставили или получше укрепили дверь. Здесь что-то нечисто, наверняка добрый десяток зомби ждет его внутри, будто бы он чертов десерт.
— А самому-то тоже жрать охота, — говорит себе Эрик. — Но в первую очередь нужно поискать запасы оружия.
И, значит, стоит Эрик посреди подранного коридорчика с вытянутой рукой, точно дурак, честное слово. Прощупываются какие-то трубы-трубы-трубы, мелкие бесформенные железяки, трубы-трубы-трубы, опять железяки, но на этот раз внушительных размеров (должно быть, кухня). Хлам, короче. Второй этаж тоже был полон труб и всяких там мелких железных предметов, Эрик толком не останавливается на них, он то знает, что огнестрельное таким не бывает. Но всё же кое-что он заметил и готов был поклясться, что это гладкоствольная красотка Беретта и она, совершенно точно, валялась где-то на полу. Каковы шансы, что рядышком не бродит какой-то пустоголовый хозяин? Потому что такую детку на полу никто другой не оставит. Пушки Эрик любит, что уж говорить.
— Что ж, — говорит он себе. — Ружье здесь есть, а как на счет пожрать? Еды в таких-то домищах обычно завались.
Кухня была здоровая, как и положено кухням в особняках. И стол огромный, куча всяких шкафчиков, а в них разные вилочки-ложечки, точно приличные люди тут жили. И холодильник просто обалдеть какой огромный, только вот оказался пустым, хоть вместо мыши вешайся.
Эрик положил свой рюкзак на стул (не на стол же, Эрик тоже приличный), а сам полазил по шкафчикам и даже нашел вонючие рыбные консервы. Что же, сойдет. Всяко лучше, чем с голоду помирать. И хоть в кои-то веки поест за столом, точно как в старые добрые времена.
Значит, сидит Эрик, смакует консервами, как слышит шум. Уж эти твари даже поесть не дадут, можно сказать, последним ужином насладиться. Но Эрик и сам понимает, что такое голод. Так и быть, в этот раз всё сделает быстро и по-тихому. Ножей, вилок и всякого такого острого здесь предостаточно, думает Эрик, а этим можно легко башку продырявить.
— Да-а, этот особнячок точно идеальное место, — тихо говорит себе Эрик.
И тут-то дверь открывается — понимаете? — открывается. Никто не скребся в неё, и потом не грыз, и не ломился. Кто-то ухватился за ручку и просто её открыл. Эрик жуть как расстроился, с чего он вообще решил, что такой отличный домишко пустовать будет? А Эрик уже размечтался, как это местечко оживить. Ну, всё элементарно: поставить хорошую охранную систему при дворе, и окна на первом этаже обязательно забить, и укрепить крышу и входные двери (лучше всего металлом). И мутантов бы сюда, да побольше. Придется ходить в разведку или машину найти, хотя здесь должен быть гараж, ведь такой отличный особнячок. Честное слово, Эрик с радостью бы остался здесь и порядок навел.
И вдруг этот кто-то, ещё не отрыв дверь полностью, говорит шепотом:
— Хэнк?
А Эрик думает, может, прижучить этого сопляка и дело с концом? Ружье он только одно заметил.
— Генри? — на этот раз громче.
Вот, значит, Эрик продолжает молчать, а в дверь просовывается — не поверите — бита! Деревянная такая бита. Во дела. Эрик точно обалдел, ничего не скажешь. Даже упустил тот момент, когда в кухню зашел тот самый сопляк. Ну, как оказалось, на вид вовсе и не сопляк, скорее пьянчуга из 70-х. Такой потрепанный и не как Эрик-бродяга, а как будто тело износилось, не одежда; а волосы аж до подбородка, будто бы он не боится, что вши появятся, и щетина есть, но не бороденка, значит, бритва имеется; и глаза влажные, с красными веками и тяжелыми мешками. Ну честное слово, перед Эриком пьянчуга из 70-х.
— Что ты делаешь? — спрашивает пьянчуга.
— Жру, — отвечает Эрик и смотрит на него, будто бы тоже спрашивает, ты что, дурак, сам не видишь?
Пьянчуга весь дрожит, но не сказать, что от страха, скорее потому что еле на ногах стоит.
— Меня зовут Чарльз Ксавье, — говорит. — Это мой дом. И консервы.
— Ага, — отвечает Эрик. Но взгляда не отводит, вдруг перед ним псих какой-то. Битой прибьет, как мертвяка какого-то. Уж такой кончины он точно не заслуживает, честное слово.
— А ты? — спрашивает Чарльз Ксавье.
— Ты бы положил эту опасную штуку, Чарльз, — говорит Эрик. — Тогда и поговорим.
А сам-то нож наготове держит.
— Но ты ведь не с пустыми руками, — и не спрашивает, а утверждает.
Эрик и виду не подал, только показал свои руки с жирными от рыбы пальцами. Мол, вот, гляди-ка. Руки-то пустые.
— Думаешь, я не знаю, что ты мутант, — говорит Чарльз и указательным пальцем по правому виску стучит.
— И ты? — спрашивает Эрик.
— И я.
— Я вот магнитными полями управляю, — говорит Эрик. — А у тебя какие выкрутасы?
— Телепатия, — отвечает Чарльз.
А сам-то на ногах еле держится, честное слово, сейчас упадет. И Эрик думает, мол, был бы этот Чарльз человеком, то уже давно валялся у этой двери с вилкой в своем правом виске.
— Мне тут помощь нужна, в обмен можешь хоть все консервы в доме съесть, — говорит Чарльз.
Эрик вообще-то честный до чертиков, мог бы одним махом этого Чарльза прибить и все вонючие консервы без всякого разрешения и поручений выжрать. Но Эрик же сама честность, поэтому он просто кивнул и спросил:
— Что-то сложное?
— Да так. Одного поехавшего прибить.
Вот тебе на! Поехавшего? Этот Чарльз в изоляции жил что ли?
— Зомби?
— Точно, — говорит Чарльз, уже даже биту поставил у стены. — У меня в подвале сидит. Сейчас там заперто.
— Чего ж ты сам не замочишь его?
Ага, он в подвал, а там куча зомби и всё такое. Эрик не дурак, тут точно что-то не то.
— Это моя сестра, — говорит. — У меня духу не хватает. Даже спуститься туда не могу.
Эрик сочувственно присвистнул.
— А ещё консервы есть? — деликатно спрашивает он.
— В бомбоубежище есть ещё.
Надо же, вот так домишко, тут ещё и бомбоубежище есть!
Этот Чарльз Ксавье предложил подняться наверх по ружье, но Эрик и без него справится — патроны нужно беречь. Так что он запасся ножами, ещё фонарик прихватил и не забыл рюкзак, вдруг придется бежать.
Чарльз шел впереди, хотя такое ходьбой не назовешь. Короче, хромал он жутко, будто бы вот-вот с ног свалится. Эрик же привык ходить быстро, попусту время не терять.
Подвал был рядом, они прошли небольшую гостиную и коридорчик, вот в нем то и была дверь туда. Эрик в который раз удивился размерам особнякам. Вот так домишко, как здесь можно одному жить?
— Здесь была лаборатория моего друга, — вдруг говорит Чарльз, будто бы это что-то увлекательно-интересное.
— Вот значит как, — отвечает Эрик. — Мне замок самому открывать?
— Да, — говорит. — И — без всяких подстав — я буду стоять здесь и ждать.
Эрик нащупал шестеренки в замке и повернул. Дверь приоткрылась. Внутри было как-то неестественно тихо, зомби же обычно шипят или зубами стучат. Вот так: клац-клац. Эрик включил фонарик и начал спускаться вниз. Лаборатория была не шибко большой, Эрик ожидал размеров побольше. В таком-то доме.
Поехавший, как их называет Чарльз, лежал привязанный на хирургическом столе. Эрик совсем немного обалдел, потому что у зомби были желтые глаза, не белые, как обычно, да ещё и кожа синяя, с чешуйками. Мутантов, пусть и зомби, Эрик убивать не любил, ему было жуть как неприятно.
Эрик достал нож и подошел ближе, даже немного полюбовался необычностью сестры Чарльза, точно как редкой птичкой. Да уж, убивать такую совсем не хотелось. А она вдруг дернулась, зашипела и попыталась вырваться. Эрик всё думал, куда ножом бить. Можно просто между глаз, чтоб со вкусом, или в ухо, тогда даже раны не заметно, или в висок, но тогда кровищи будет целое море. Эрик придержал сестренку за челюсть, чтобы вдруг не укусила и запихнул нож в ухо, да так, что только рукоять торчала. А узоры на ней прямо-таки прелестные, всякие цветочки и завитушки.
— Я всё, — крикнул Эрик.
— А ты, ты… — говорит Чарльз. — Видишь стол?
Эрик посветил фонариком на небольшой деревянный столик.
— Вижу.
— А на нем лежат ампулы с желтоватым раствором? Или, может, такой черный футляр?
— Футляр.
— Захвати-ка его, Эрик.
— Захвачу.
А ведь имени своего он не называл.
Когда Эрик вернулся, то Чарльз не стоял, а сидел на полу.
— Дай сюда футляр, пожалуйста, — говорит.
Надо же, ни тебе «спасибо» или «приятного аппетита, наслаждайся консервами». Эрик не обиделся, только отдал ему этот чертов футляр. Нет, даже не так, Чарльз выхватил этот чертов футляр.
Внутри — шприц и три ампулки. Чарльз чертыхнулся, мол, как мало. Эрик спросил:
— Что это?
— Сыворотка от мутации.
— На какой черт она тебе? — честное слово, Эрик страх как разозлился. Такого он ещё не видел, чтобы кто-то отказывался от дара. Сейчас людишки как мухи мрут, только мутанты выживают. Ну что же, привет, старина Дарвин.
— Я вроде как паралитик, понимаешь? — говорит Чарльз. — В кресле от поехавших не укатишь. А эта штука помогает мне стать на ноги, пусть и за небольшую жертву.
— Небольшая жертва? Да ты же только сидишь в этом особнячке — и знаешь что? Ни одного раненого в башку зомбака я здесь не заметил. Ну, кроме твоей сестренки.
— Не говори так, ладно?
— Вот скажи честно, я туда ходил по этот яд или чтобы ты действительно не трусил из-за сестры?
Чарльз не ответил, только зарядил шприц жидкостью из ампулы и закатал рукав — это же точно как самому себе голову отрезать.
— Раньше я жил здесь не один, а со своим другом Генри, — говорит. — Мы вместе оборонялись и всё такое. Он, вообще-то, чёртов гений. Хотел придумать лекарство, чтобы люди не обращались в поехавших. Моя сестра не выжила, но разрешила использовать себя для экспериментов…
И бла-бла-бла. Чарльз поболтать без толку любит. Эрик его перебил:
— А теперь-то что?
— Ну, я один. Генри ушел по припасы и не вернулся. И меня тут только половина, — показывает на свои ноги. — На какой черт мне телепатия, если у зомби нет мозгов, а?
— Но ты же не один, Чарльз.
Чарльз даже на пол положил свой шприц. Что уж скажешь, Эрик убеждать умеет. Одной фразой наповал.
— Что ты хочешь этим сказать? — говорит.
— Нам, мутантам, нужно держаться вместе, — отвечает Эрик. — Этот чертов апокалипсис как шанс избавиться от лишнего груза, понимаешь? Слабые отсеиваются.
— Вот ты как думаешь.
Не-ет, Эрик точно знает. У него было время подумать.
— Знаешь, я бы не сказал, что в восторге от тебя, — говорит он. — Ты совсем не душка. А вот особнячок твой мне жуть как нравится. Честное слово, я бы здесь с радостью остановился.
— Ага, ещё скажи, что мы здесь обустроим базу для выживших мутантов имени профессора Ксавье.
— Нет, почему же. Я полагал, что на табличке будет красоваться мое имя.
@темы: Тексты, Slash is All Around, Mutants Actually